Рюрик

Это была странная война. Странная, потому что уж больно часто японские снаряды попадали в боевые рубки русских кораблей. "Варяг", пораженный в рубку уже на первой минуте боя, а затем, получивший второе попадание в рубку. "Цесаревич", в рубку которого тоже попало два снаряда, "Рюрик", "Князь Суворов", "Орел". Какой-то странный рок. Или не рок?

* * *
Старший лейтенант Харагучи

Кровь с ладони, надрезанной катаной, стекла на корпус восьмидюймового снаряда, лежащего в лотке подавателя. Палец придал, упавшим каплям форму иероглифов. Смейтесь белые обезьяны! Ваше железо ничто без самурайского духа! Только единение с оружием дает победу! Представить, что снаряд, который выплюнет орудие, это твой меч! Представить корабль противника и его командира! А затем нанести удар этому командиру мечом прямо в сердце! Чудовищный грохот выстрела заложил уши и трехсотфунтовая стальная смерть, шелестя сорванными медными поясками отправилась навстречу с целью - командиром русского крейсера. Сами японцы называли такие снаряды "Цукуба-Дзен" - снаряды, управляемые духом самурая. Можно не верить в телепатию, но чем тогда объяснить данные статистики? Почему на большинстве русских кораблей в русско-японской войне поражался в первую очередь командный состав? Где рациональное объяснение? Можно не верить в то, что электрический ток, опасен для жизни, но это не спасет Вас от смерти, если Вы схватитесь за оголенные провода, находящиеся под напряжением.

Лейтенант Константин Иванов

Было что-то дьявольское в том, что один из первых японских снарядов оторвал обе ноги старшему офицеру, а прилетевший за ним следом убил командира и всех, кто находился на мостике и в боевой рубке, и практически вслед за этим мы снизили ход и стали отставать. Из-за этого на "Рюрик" обрушился огонь всех четырех японских броненосных крейсеров. И неприятности посыпались как из рога изобилия. Командование крейсером принял на себя минер - лейтенант Зенилов, но пока заменялись убитые и раненные в боевой рубке, мы отстали от своих еще больше. Видимо Иессен понял, что с нами не все в порядке и изменил курс "России" и "Громобоя", чтобы нас прикрыть. Возможно, у них все бы получилось, но разорвавшийся японский снаряд тяжело ранил Зенилова, и в командование крейсером вступил я. Все повторилось вновь - мы снова стали отставать, и снова попали под сосредоточенный огонь японцев. . Потери на верхней палубе были ужасны. Каждый разорвавшийся японский снаряд находил все новые и новые жертвы. Хуже всего было то, что наши орудия открыто стояли на батарейной палубе и не имели никакой защиты.

* * *
Моряки парусного флота знали о том, что наибольшую опасность для них представляют не пушечные ядра, которыми осыпают друг друга противники, а деревянные щепки от корпусных конструкций и палуб, которые разлетаются как осколки при попадании вражеских ядер. Моряки броненосного флота об этом забыли, как забыли и те, кто проектировал "Рюрик", поэтому сейчас экипаж русского крейсера платил кровавую дань за свою забывчивость. Японские фугасы, рвавшиеся на его палубе, не только разлетались на множество смертоносных осколков, но и высекали деревянные щепки, которые разили не хуже раскаленной стали. Если быть честными, то дерево сейчас разило страшнее, ибо в отличии от раскаленного железа, которое просто прожигало форму русских моряков насквозь, деревяшки прихватывали с собой, и загоняли глубоко под кожу и мышцы кусочки ткани, и большинство нахватавшихся таких подарков были обречены на смерть от заражения крови. Не было в то время антибиотиков, до изобретения пенициллина было еще 35 лет. Страшным было и то, что осколки от снарядов разорвавшихся на палубе рикошетировали от фальшбортов по несколько раз, пока не теряли свою убойную силу или не находили успокоение в чьем-нибудь теле.

* * *

Адмирал Уриу

Бой выигран, и помощь подоспевших крейсеров и миноносцев не потребовалась. Я приказал заняться спасением моряков с русского крейсера. Все случилось так, как я и ожидал - главное было продержаться полчаса, в течение которых огонь русского крейсера становился все слабее и слабее. Его пушки замолчали в 10 часов 20 минут. После чего я приказал прекратить огонь. Я увидел спешащие крейсера Камимуры, но их помощь была не нужна. А сейчас нужно подготовить мои крейсера к приему русских моряков. Совершенно ни к чему им знать про наши повреждения и потери. Конечно, они догадаются, но чем меньше они узнают и увидят, тем лучше. Конечно, созерцание почти неповрежденного крейсера может вызвать у них мысли, что они дрались напрасно, но идет война, и сведения, которые они попытаются передать своим, принесут нашему флоту новые жертвы и потери. Поэтому пленные должны оставаться в неведении.

* * *
А может, не было никаких "Цукуба-Дзен"? Может во всем виновато имя? Имя корабля? Чем славен Рюрик? Тем, что убил Аскольда и Дира? Может быть, Бог мстил людям за то, что они назвали крейсер именем убийцы? Не поклоняйтесь идолам? Тогда это довольно странный Бог! Тот, кто сотворил людей по своему образу и подобию, а затем убивает их, ничем не лучше преступника и не может быть Богом! Впрочем, тем, кто находился на борту "Рюрика" было глубоко наплевать на эту теософию. Они вели бой с противником. Честный бой. По крайней мере, с их стороны. Что до японцев, то здесь тоже сражались честно. Времена линейной тактики и боя один на один давно прошли, ну а "Цукуба-Дзен" это ответ чванливым европейцам на пушки Перри. Кровь за кровь.

Впрочем, зачем сваливать на Бога то, в чем виноваты сами люди! Только не те, которых рвут на куски японские снаряды на борту "Рюрика", а те, кто тридцать лет назад поддержал Францию, защитив от Германии. Франция расплатилась за помощь России по-царски, заразив ее гнилью свободолюбия, и Россия утратила свою самостоятельность в политике, пресмыкаясь перед нацией, где кислое вино и лягушки лицемерно почитались как вершина эволюции в области кулинарии. Тридцати лет оказалось достаточно, чтобы у власти оказались те, для кого золото в собственных карманах и балерины в постелях были важнее государства, в котором они живут. Именно поэтому, героизмом всегда называют попытку одних людей исправить своей кровью и жизнями ошибки, которые допустили другие. И они пытались исправить.

* * *
© Ольга Тонина