Взрывающие лепестки расцветающей вишни

Говорят, во время Тихоокеанской войны пожилая японка, чей сын был курсантом-пилотом и умер, не успев закончить лётную школу, приехала на базу, где готовили летчиков камикадзе. Она попросила, чтобы один из смертников взял в полёт прядь волос её сына и шарф. На шарфе она написала краткое напутствие - "Молюсь за прямое попадание". Всего за период войны в свой последний полет отправились и не вернулись 3913 летчиков-смертников. Ценой своих жизней они потопили 34 американских корабля, еще 288 получили серьезные повреждения, на их счету 80% потерь американцев на последнем этапе войны на Тихом океане.

А кем они были, эти молодые японские ребята, ценой своей жизни хотевшие переломить ход войны? О чем они думали, о чем мечтали? Еще национальный герой Японии Осио Хэйхатиро сказал - "Не бойся смерти тела - остерегайся смерти сердца". Японские пилоты не были террористами, это были солдаты, сознательно летевшими на смерть, чтобы уничтожить врага на поле боя. Существовало два способа вербовки в камикадзе. Начинающие летчики могли подать заявление о приеме в корпус по собственной инициативе. Количество желающих было много, проводился даже весьма строгий отбор кандидатов, не всех брали. Не брали старших сыновей в семье, им надлежало продолжать фамильный бизнес. И кроме того, заботиться о родителях. Второй способ вербовки относился к более опытным летчикам. Среди них распространяли анкеты с вопросом, хотят ли они стать камикадзе. Анкеты были именными, а умереть, если это потребуется, в Японии традиционно считалось долгом мужчины. Поэтому нежелание стать камикадзе было равносильно расписаться в собственной трусости.

Сохранились дневники и предсмертные письма камикадзе. Многие из них пишут, что, уходя из жизни, не только не испытывают горьких сожалений, но, напротив, горды и счастливы умереть за страну. Искренность писавших не вызывает сомнений. У камикадзе быстро сформировались собственные ритуалы и обычаи. Пилоты-смертники выбивали на пуговицах летной формы лепестки сакуры. Еще у летчиков были белые головные повязки хатимаки, на которых был изображен красный солнечный диск. Часто на них писали патриотические лозунги. Раньше такие повязки носили самураи, чтобы они впитывали пот, а волосы не попадали в глаза. Перед вылетом обязательно устраивалось небольшое застолье, и летчики выпивали по чашке саке. Каждому вручали именной короткий самурайский меч в парчовых ножнах. У основателя корпуса пилотов-смертников "Kamikaze tokkotai ei" Такидзиро Ониси есть мудрые, искренние и мужественные строки:

***
цветут сегодня, потом опадают;
жизнь подобна хрупким цветам -
можно ли ждать, что они будут цвести вечно?

***

Многие камикадзе перед последним полетом в лучших самурайских традициях тоже сочиняли предсмертные стихотворения-танки:

***

Подобно вишневому цвету
По весне,
Пусть мы опадем,
Чистые и сверкающие.

***

Хатимаки

Пилоты камикадзе брали с собой различные амулеты, приносящие удачу, и несколько медных монет, чтобы расплатиться за переправу через Санзу-но-кава, реку, по буддийским поверьям, лежащую на пути в царство мертвых. Впрочем, за свою загробную жизнь камикадзе не стоило волноваться - им предстояло превратиться в богов. Согласно представлениям синтоизма, древнейшей религии Японии, после смерти камикадзе становились гунсинами — военными божествами, духами-покровителями страны. Медные таблички с их именами устанавливались в храме Ясукуни, где, по поверью, обретали последнее пристанище души воинов. Перед посадкой в самолет смертники говорили друг другу ритуальную прощальную фразу - "До встречи в храме Ясукуни". К концу войны были законодательно оформлены права и льготы смертников, а также членов их семей. Каждый владелец ресторана считал за честь принять у себя пилота-смертника, не беря с него денег. Всеобщим почетом, уважением и любовью окружалась и ближняя родня пилота, будущего бога.